Насколько эффективны санкции СНБО в отношении бизнеса? Фокус вспомнил, против кого уже вводились санкции в Украине и чем это закончилось.

Президент Владимир Зеленский 2 февраля ввел в действие решение СНБО о санкциях против Тараса Козака, народного депутата из фракции “Оппозиционная платформа — За жизнь”, а также его медийных компаний: “Ариадна ТВ”, “Новый формат ТВ”, “ТВ Выбор”, “ТРК “112-ТВ”, “Лидер ТВ”, “Партнер ТВ”, “Новости 24 часа”, “Новые коммуникации”. Им аннулировали лицензии, запретили трансляцию, заблокировали активы, приостановили финансовые и экономические обязательства, запретили выводить капитал за рубеж.

Остальные предприятия нардепа продолжают работать. В частности, по данным онлайн-системы YouControl, братьям Тарасу и Богдану Козакам принадлежат компании в сфере недвижимости и стройматериалов: отель­но-ресторанный комплекс “Навария Нова” вблизи Львова, рынок во Львове (ООО “Галицьке перехрестя”), компания по производству кирпича “Керамбуд”. Кроме того, в декларации нардепа указано, что он бенефициар четырех офшорных компаний: Turul Investments Limited, Havanor Management Limited, ALVHO TRADING LIMITED (зарегистрированы на Кипре) и Revelon Investments LTD (на Британских Виргинских островах).

В публичной плоскости идут жаркие споры по поводу юридической обоснованности введения санкций, ведь для их применения нужны веские основания.

“В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 3 Закона “О санкциях”, основанием для применения санкций являются действия иностранного государства, иностранного юридического или физического лица, других субъектов, которые создают реальные и/или потенциальные угрозы национальным интересам, национальной безопасности, суверенитету и территориальной целостности Украины, — объясняет Юрий Радзиевский, адвокат, управляющий партнер АО “Радзиевский и партнеры”. — Закон не раскрывает содержание термина “другие субъекты”, однако это не исключает возможности применения санкций к гражданам Украины и лицам без гражданства при условии, что они создают угрозы национальным интересам, национальной безопасности, суверенитету и территориальной целостности”.

Адвокат подчеркивает, что если санкции вводят на основании того, что человек или компания “ведут террористическую деятельность”, то для этого необходим приговор суда по соответствующей статье. С мнением Радзиевского согласны и другие эксперты.

“Закон “О санкциях” законодателем идеологически был направлен против нерезидентов, которые посягают или способствуют посягательству на территориальную целостность Украины и т. п. Применение этого закона к гражданам Украины, исходя из его внутреннего содержания, является проблематичным. В данном случае необходимо или менять закон, или применению санкций к гражданам Украины должен предшествовать приговор суда”, — отмечает Юрий Сухов, партнер, адвокат АО “Сухов, Кочан & Барристерс”.

Иными словами, прежде чем вводить санкции против Козака, его должны были судить согласно закону “О предупреждении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения”.

“При наличии у СБУ оснований для подозрения [в финансировании терроризма] в отношении резидентов следовало бы открывать уголовное производство, чтобы на основании решения суда привлечь к ответственности и применить дополнительные меры ограничения”, — продолжает юрист, адвокат Стелла Фурманович.

Если в суде доказана причастность подсанкционного лица к финансированию терроризма, ему грозят тюремное заключение и конфискация имущества. Но в отношении Козака этот сценарий выглядит туманным.

“Поскольку Козак — народный депутат, привлечь его не так-то просто из-за депутатской неприкосновенности, якобы отмененной Зеленским. Ведь чтобы началось полноценное следствие, генпрокурор Ирина Венедиктова должна внести представление в парламент о привлечении Козака к ответственности, а она этого делать не спешит”, — уточняет Виктор Таран, политолог, основатель центра “Эйдос”.

В определенном смысле нынешняя блокировка деятельности компаний Козака по решению СНБО является прецедентом.

“Есть риск, что в дальнейшем санкции будут применяться к компаниям, которые имеют отношение к финансированию терроризма, но при этом нет соответствующего приговора суда (по крайней мере, о нем публично неизвестно)”, — предполагает Юрий Радзиевский.

Ограничения и последствия

Введенные СНБО санкции лишили депутата-бизнесмена возможности свободно распоряжаться всеми активами внутри страны. Он не только не сможет продать или передать их в управление, но вывести дивиденды от их деятельности на свои счета за границей (согласно декларации, у Тараса Козака открыты счета в двух белорусских банках).

Как отмечает Дмитрий Гадомский, адвокат, партнер компании Axon Partners, если Козак продаст кому-либо долю в своей компании, сделку признают недействительной, аналогично нет вариантов и для сдачи в аренду помещений телеканалов. Вывести активы за рубеж в обход санкций тоже невозможно. То есть работа подсанкционных юрлиц полностью заблокирована.

По словам Игоря Ясько, управляющего партнера ЮК Winner, санкции обязывают все банки Украины в полном объеме остановить выполнение финансовых обязательств в пользу фигурантов санкционных списков.

“То есть юрлица, вошедшие в список, не смогут оплачивать услуги, работы, товары контрагентов, но на их счета могут поступать средства, которыми до снятия ограничений воспользоваться не удастся”, — уточняет он.

Вместе с тем, по словам адвоката Павла Богомазова, Законом “О санкциях” не урегулировано, как обеспечивается сохранность заблокированных активов.

“Судебной практики относительно этого механизма крайне мало. Сам же Закон “О санкциях” содержит всего шесть статей, которые требуют разъяснения. Поэтому сейчас остро встает вопрос уточнения порядка применения санкций со стороны Кабмина”, — продолжает собеседник Фокуса.

Бизнес-среда на введение санкций отреагировала молниеносно. Стелла Фурманович говорит, что все контрагенты Тараса Козака и подконтрольных ему компаний прекратили экономические отношения и выполнение обязательств перед ними, чтобы не привлекать к себе внимание госорганов. Она отмечает, что в дополнении к решению СНБО список ограничений завершает пункт о “других санкциях, соответствующих принципам их применения, установленным настоящим законом”. По мнению Фурманович, это открывает безграничные возможности для введения новых ограничений к подсанкционным юрлицам.

“Наличие этой формулировки говорит о том, что запретить намеревались вообще все. И это намерение президент, СБУ и прочие органы, по всей видимости, выполнят, — продолжает Дмитрий Гадомский. — К примеру, 5 февраля перестали работать сайты телеканалов — по информации из публичных источников, доменные регистраторы заблокировали доступ к их администрированию. Это первый подобный случай в моей практике”.

В то же время собеседник Фокуса не исключает, что YouTube может отказаться блокировать аккаунты телеканалов на своей платформе без решения суда.

Из-за санкций Тарас Козак теперь может остаться без доходов.

“Козак и бизнесы, которые на него зарегистрированы, не могут платить налоги, зарплаты или возвращать долги, а сам политик полностью лишен средств к существованию в Украине, так как не может даже получать зарплату как народный депутат, — заключает Ростислав Кравец, адвокат, старший партнер адвокатской компании “Кравец и Партнеры”. — Заморозка счетов ведет к обращению взыскания на его имущество со стороны кредиторов и государства, не получающего налогов. Если санкции затянутся, они, по всей видимости, отсудят активы”.

Другим тоже несладко

Введение санкций против юрлиц и физлиц — не новая для Украины практика. Игорь Ясько вспоминает решение СНБО 2017 года, когда санкции ввели в отношении популярной бухгалтерской программы 1С, программных продуктов ABBYY, сервисов Mail.ru и Yandex.ru, соцсетей “Вконтакте” и “Одноклассники”. Открытые в Украине юрлица, представляющие эти российские бренды, свернули деятельность.

Также Ясько напоминает, как в сентябре 2015-го к операторам лотерей “М.С.Л.” и “Патриот” в Украине применили пять видов санкций. В результате доля М.С.Л. на украинском рынке, по данным самой компании, упала с 80–85% в 2013 году до почти 25% к лету 2017-го. В 2018 году санкции сняли.

Виктор Таран в свою очередь приводит примеры санкций для физлиц — граждан Украины. Они затронули тех, кто участвовал в организации псевдовыборов в АР Крым и на оккупированной части Донбасса. Санкции против телевидения также были, но лишь против российских СМИ.

Еще один показательный пример — санкции против украинских дочек российских банков: Сбербанка, Пром­инвестбанка (ПИБ), ВТБ Банка, ВиЭс Банка и БМ Банка, которые Нацбанк ввел по требованию СНБО весной 2017 года. В результате ВиЭсБанк в конце 2017-го купил Сергей Тигипко, БМ Банк в 2018 году покинул рынок по желанию акционеров, а ВТБ Банк был принудительно выведен через Фонд гарантирования вкладов физлиц в ноябре 2018 года. Сегодня на украинском рынке работает лишь дочка Сбербанка РФ. Работа ПИБа долгое время была заблокирована судебными решениями — арест имущества банка снял Верховный суд 27 января 2021 года.

Суды покажут

4 февраля 2021 года появилась информация о двух исках в Верховный Суд относительно санкций к телеактивам Тараса Козака. Однако пока нет информации, принял ли их суд к рассмотрению. Если да, то на рассмотрение дела уйдет от пяти до восемнадцати месяцев.

При этом эксперты говорят о перспективе длительных судебных разбирательств. По словам Юрия Сухова, поскольку решение СНБО вводится в действие указом президента, то и оспариваться должен сам указ.

“СНБО в данном споре будет третьим лицом на стороне ответчика. Речь идет об административном иске, который должен подаваться в Верховный Суд как суд первой инстанции. Кстати, в Верховном Суде длительное время находятся без рассмотрения несколько исков такой категории об отмене указов, изданных президентом Порошенко”, — отметил Юрий Сухов.

Юрий Радзиевский говорит, что судом апелляционной инстанции (последняя инстанция) в данном случае станет Большая палата Верховного Суда. Именно решение палаты поставит точку в санкционном споре между Тарасом Козаком и президентом Владимиром Зеленским.

“Основанием для введения санкций стало решение СНБО, что в настоящее время является засекреченным, а потому не может быть оценено с юридической точки зрения. Именно суд будет оценивать возможность проверить значимость оснований для введения санкций. И не факт, что это слушание будет публичным”, — подчеркивает Радзиевский.

Что касается истории судов против санкций СНБО времен президентства Порошенко, то, например, в июне 2018 года Большая палата ВСУ оставила без рассмотрения апелляционную жалобу по ограничительным мерам к ООО “Яндекс”. Тогда истец пытался доказать ограничение своих прав и свобод из-за запрета пользоваться сервисом, но суд решил, что права и свободы истца не нарушены.

ФОКУС

АО «Кравец и Партнеры»