Правительство и Нацбанк позволят бизнесу реструктурировать проблемные долги. Но не все и не всем.
Вчера НБУ совместно с Министерством финансов Украины презентовал законопроект о финансовой реструктуризации, которым определяются пути решения проблем с «плохими» кредитами. Документом предлагается законодательно урегулировать на промежуточный период – следующие три года – добровольную внесудебную реструктуризацию кредитов юрлиц, которые являются работающими бизнесами и могут эффективно функционировать в дальнейшем, но на сегодняшний день столкнулись с финансовыми сложностями.
Однако претендовать на реструктуризацию проблемной задолженности смогут далеко не все. Критерии, по которым будет определяться, подпадает ли конкретный бизнес под этот закон, инициаторы законопроекта собираются прописать в самом документе. Среди вероятных инструментов – столь популярное в последнее время привлечение внешних аудиторов. «Жизнеспособность предприятий будет проверяться независимой экспертизой. Банкам также необходимо будет развивать свою экспертизу в этом направлении», – рассказал в ходе презентации заместитель министра финансов Артем Шевалев.
«Под действие документа подпадает портфель кредитов в 200 млрд гривен. Это закон для нормального бизнеса. С недобросовестными заемщиками мы будем работать отдельно и с помощью других инструментов», – уточнил заместитель председателя НБУ Владислав Рашкован.
По мнению руководства Нацбанка, частично «расправившись» такими методами с проблемной задолженностью, финансовые учреждения смогут ощутимо повысить качество своих кредитных портфелей. «Основной целью данного законопроекта станет расчистка банковских балансов от накопившихся проблем и, как следствие, восстановление кредитования», – пояснил Рашкован.
Процедура предполагает добровольное участие предприятия в реструктуризации. Она будет происходить при согласии минимум трех финансовых структур, являющихся сторонами рамочного договора, или же одной финансовой структуры, которой принадлежит минимум 25% общей суммы долга.
«Будет создан координационный комитет, куда должны являться должники, и подавать соответствующие заявки. Такие заявки будет обрабатывать НАБУ, после чего будет формироваться комитет кредиторов. Для проведения реструктуризации, которая предполагает пролонгацию, изменение ставок либо новое финансирование, комитет будет оценивать жизнеспособность бизнеса», – отметил Юрий Гелетий, директор департамента финансовой политики Минфина.
В то же время, по словам авторов законопроекта, пока что у банков и заемщиков нет общих правил и прописанных процедур для реструктуризации. «Отдельные банки договариваются с отдельными кредиторами, и это не носит системный характер. У коммерческих банков сейчас нет стимула проводить серьезную реструктуризацию, так же, как нет механизмов координации кредиторов. Законопроект при этом описывает правила и процедуры, по которым кредиторы могут договариваться с компаниями-заемщиками», – объясняет Шевалев.
По его словам, Минфин и НБУ должны будут создать реальный механизм урегулирования кредитных отношений. При этом речь не идет о спасении нежизнеспособных компаний. А если в банк, выдавший в свое время кредит, зашла временная администрация, реструктуризацией будет заниматься Фонд гарантирования вкладов. Кроме того, закон не будет касаться связанных лиц.
Владислав Рашкован также подчеркнул, что законопроект создает действенные механизмы для недопущения проблем в сфере кредитования в будущем. Работать он должен совместно с пакетом документов о защите прав кредиторов, разработанным Национальным банком.
Кроме того, в пакете с данным законопроектом идет и проект закона, предполагающий налоговые льготы для финансовой реструктуризации. В частности, сумма списания должна быть освобождена от налогообложения.
Как отмечалось в ходе презентации законопроекта, ожидаемыми результатами финансовой реструктуризации проблемных кредитов юрлиц являются пересмотр нескольких параметров, в частности:
срока погашения кредита;
размера процентных ставок или других условий кредитного соглашения;
предоставления нового финансирования должнику;
списания части долга;
привлечения новых инвестиций в капитал должника;
реорганизации деятельности должника.
«В результате такой финансовой реструктуризации с целью снижения долговой нагрузки может состояться реструктуризация долга путем его замены на капитал, то есть компания может поменять свой долг на долю в своем капитале», – подчеркнул Артем Шевалев.
Координировать весь этот процесс поручат группе экспертов, в которую войдут представители НБУ, Минфина, Минэкономразвития и Минюста.
В случае утверждения законопроекта банки окажутся в выигрыше, уверяют авторы документа. По их словам, уменьшится количество проблемных кредитов, регулярнее будут возвращаться деньги вкладчикам, активизируется кредитование населения и корпоративного сектора, а доверие к банковской системе будет восстановлено.
Окажется востребован данный инструмент и среди бизнеса, полагает Сергей Фурса, специалист отдела продаж долговых ценных бумаг ИК Dragon Capital. «Это цивилизованный способ урегулировать существующую проблему. Больше всего будут заинтересованы в работе этого закона банки, у которых есть ипотечные кредиты», – уверен он.
Однако не все эксперты готовы разделить подобный оптимизм. Ростислав Кравец, старший партнер юркомпании «Кравец и партнеры», предупреждает: если в итоговом варианте законопроекта будут сохранены те критерии допуска, о которых говорят в НБУ, то число счастливчиков, чьи долги подпадут под реструктуризацию, окажется весьма незначительным. «Данным инструментом сможет воспользоваться, согласно [прописанным в законопроекте] критериям, примерно 0,5% украинского бизнеса», – констатирует он.
Что же касается непосредственно участников банковского рынка, то большинство из тех, к кому обращался за комментариями Forbes, оказались не готовы давать свои оценки. Банкиры ссылались на необходимость основательно изучить законодательную инициативу Нацбанка и Минфина – и лишь потом выходить с оценками и предложениями.
При этом эксперты отмечают, что сейчас сложно сказать, сколько заемщиков и банков пойдут на такую реструктуризацию. «Из положительного в этом законе то, что его исполнение необязательно. Он просто дает кредитору и заемщику (но только юридическому лицу) три варианта решения кредитного спора: 1) договориться самостоятельно, 2) идти в суд или 3) использовать предложенные в этом законе институты государственного посредничества в решении кредитных споров. То есть в этом случае государство дает возможность, но не принуждает», – поделился с Forbes своим первым впечатлением глава юридического департамента одного из банков на правах анонимности.
По словам собеседника издания, главный вопрос состоит в том, захотят ли кредитор и заемщик выбрать именно третий путь – договариваться о реструктуризации через нового государственного посредника. В связи с этим предложенный механизм вполне может оказаться «мертворожденным».
«Чтобы они захотели это сделать, нужны стимулы, которых я в этом законе, к сожалению, не увидел. Например, не предусматривается никаких налоговых или других стимулов для обеих сторон, чтобы они пошли друг другу навстречу. Во-вторых, создаваемые под этот закон госструктуры не будут иметь полномочий, чтобы обеспечивать выполнение должником обновленных обязательств, – перечисляет банковский юрист. – В-третьих, арбитражная функция уже выполняется сегодня и регулируется действующими законами. Чем новый механизм лучше существующих, непонятно. В-четвертых, закон не распространяется на физлиц».
В целом идея хорошая, но, чтобы заработать на практике, она требует серьезной доработки, резюмировал собеседник Forbes.
Вместе с тем, по словам Артема Шевалева, уже в ближайшую неделю документ подадут на рассмотрение в Кабмин.
Ольга Левкович, ФОРБС