рехкомнатная квартира в центре столицы, новехонький Rolls-Royce прямо из салона и одна из самых дорогих моделей Rolex – сколько времени вам нужно, чтобы накопить достаточно средств для покупки одного из этих атрибутов роскоши? Полгода, год, два, три? Учитывая украинскую среднестатистическую зарплату – добрых полжизни, а то и целой не хватит. А если мы вам скажем, что есть люди, которым нужно собрать эти суммы за несколько месяцев, иначе они потеряют самое ценное сокровище – своих детей? Детей, которые не виноваты в том, что их выбрало СМА – редкое нервно-мышечное заболевание, что приводит к ранней смерти.
2 млн долл. – примерно столько стоит один укол препарата “Золгенсма“. В сети можно найти десятки сообщений, где родители отчаянно просят неравнодушных помочь собрать средства на эти лекарства. Считается, что после них ребенок, который до недавнего времени не мог держать голову и самостоятельно есть, поднимется на ноги. Много кому не удается собрать такую сумму, поэтому родители, услышав диагноз, сразу впадают в отчаяние. А что в это время делает государство? Государство, Конституция которого провозглашает, что человек, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность признаются в Украине высшей социальной ценностью, занимается абсолютным бездействием. Время кричать: “Караул!”?
Можно кричать. Ведь на самом деле все гораздо хуже, чем вы думаете.
Есть ли в мире оружие против СМА?
“Друзья, пожалуйста, помогите, у нас осталось 103 дня, чтобы спасти Кирюшу…”, “Мне кажется, что для моей дочери все двери уже закрыты, но мы стараемся находить силы и верить. Прошу, не оставляйте нас один на один с этой бедой…“, “Пожалуйста, не проходите мимо, помогите. Мой ребенок хочет жить, каждая ваша гривна может помочь закрыть сборы…”, – эти люди не похожи друг на друга, они живут в разных частях страны, возможно, имеют разное вероисповедание и политические взгляды, но они объединены чувством отчаяния и страхом потери самого ценного, что имеют в жизни.
Спинальная мышечная атрофия (СМА) является редкой (орфанной) болезнью, сковывающей детские движения, не давая возможности ползать, ходить, двигать руками, головой и шеей, а также дышать и глотать. Дети с таким недугом по статистике не доживают даже до двух лет. В Украине к его лечению равнодушны: нет пациента, нет единого реестра, нет статистики смертности, следовательно, нет и проблемы.
Еще до прошлого года СМА считалось неизлечимым. Но в 2019 году фармацевтическая корпорация Novartis представила миру самый дорогой в истории человечества препарат “Золгенсма” (цена варьируется в зависимости от страны – 2,1-2,3 млн долл.). Он исправляет поврежденный ген SMN1, вызывающий СМА, и тем самым лечит болезнь. Препарат предназначен для первого типа СМА (самый тяжелый, симптомы проявляются в течение первых нескольких месяцев). Именно в этот период детей жизненно необходимо подключать к аппаратам искусственного дыхания. Средства на закупки этого препарата родители больных СМА детей вынуждены искать самостоятельно.
Казалось бы, вот она – панацея, которая сможет поднять ребенка на ноги. Но это не совсем так. На самом же деле его применение содержит кучу условий и рисков: от ограниченной группы детей, которым можно вводить препарат (возраст – до 2 лет, вес – 13,5 кг) до продолжительности и действительной эффективности. Дело в том, что проведенные клинические испытания слишком сиюминутные, чтобы можно было безоговорочно говорить о полном выздоровлении. Препарат начали применять только в прошлом году, поэтому дети, которым его укололи, еще просто не выросли. Не исключено, что со временем эффективность может падать, а вводить препарат повторно нельзя.
Но это не значит, что можно просто опустить руки. Есть другой путь – переходить на пожизненную борьбу со СМА двумя другими известными препаратами. В Германии, Италии, Хорватии, Австрии, Дании, Швейцарии, Турции, Испании, Франции и ряде других развитых стран, если родителям не удается собрать средства или малышня выросла из возраста для “Золгенсма”, параллельно дети имеют альтернативу – бесплатную пожизненную помощь в обеспечении дорогостоящего лечения.
Препараты “Спинраза” и “Рисдиплам” так же положительно влияют на динамику выздоровления, повышая уровень дефицитного белка (но каждый препарат делает это своим путем). От того, как скоро начнется лечение и как будет бороться организм, будет понятно, каков прогноз в реабилитации и в восстановлении конкретного ребенка. Шансы на положительную реакцию велики: большинство детей, которые вовремя, при первых признаках болезни, начали принимать эти препараты, почти ничем не отличаются от сверстников. Касательно развития болезни у тех, кто получает препараты на более поздних стадиях СМА, она значительно замедляется.
Однако в Украине все не так просто. Даже зарегистрировав препараты “Спинраза” и “Рисдиплам”, Минздрав продолжает упорно их игнорировать, так же как и наш запрос о возможных сроках внесения этих препаратов в перечень лекарственных средств, которые закупаются за средства государственного бюджета.
Если говорить о диалоге государства с пациентским сообществом, можно констатировать полное его отсутствие, более того, полное бездействие государства. По словам президента фонда “Дети со СМА” Виталия Матюшенко, 25 ноября состоялся круглый стол по поводу промежуточного решения Европейского суда по правам человека об обеспечении одного из пациентов, который обратился за защитой своих прав на доступ к бесплатному лечению. В течение одного месяца государство должно было бы отреагировать, чтобы вопрос не перешел в плоскость жестких мер на межгосударственном уровне. Но ничего не произошло.
“Представитель министерства, временно исполняющий обязанности директора по медицинским услугам, заверила, что в течение трех дней они отреагируют на нашу дорожную карту, которая включала 8 пунктов (где 1 – выполнение решения ЕСПЧ). Уже 2-ю неделю министерство не отвечает ни на телефонные звонки, ни на сообщения. Государство упирается”, – говорит Матюшенко.
Цена на “Спинразу” и “Рисдиплам” значительно ниже за один укол “Золгенсмы”. К примеру, стоимость годового курса “Спинразы” в Украине колеблется у отметки в 204 тыс. долл., а стоимость годового курса “Рисдиплама” – около 213 тыс. долл. Однако для родителей такая ноша непосильна, ведь речь идет о пожизненном лечении. В течение первого года больной должен получить 6 инъекций и по три дозы ежегодно. Конечно, сумма накопится астрономически больших масштабов.
Как родители спасают больных СМА детей?
А тем временем, пока Украина такими действиями чиновников оставляет “СМАйликов” на произвол судьбы, украинские семьи ищут спасения за границей. В соседней Польше, где при получении официального трудоустройства и страховки родители могут пожизненно обеспечивать своих детей нужными препаратами. Так, “на содержании” польскими властями и некоторыми другими странами находится 52 украинских семьи, а если говорить в целом об иностранцах, которых лечит Польша, то можно насчитать около 700 человек (белорусы, русские, украинцы).
“Девочка из Херсона должна была ехать во Львов, чтобы уже там получить “Рисдиплам”, но поляки сказали, что понимают: ребенка нельзя транспортировать. Поэтому мало того, что дали препарат бесплатно, но и отправили медиков, чтобы те ввели его”, – рассказывает в комментарии 112.ua исполнительный директор ОО “Ангелы добра” Роман Панчишин.
У Польши действительно есть финансовая возможность оплачивать стоимость лечения, ведь она не платит ту цену, которая является официальной (есть внутренняя договорная цена). Все материальные резервы являются исчерпывающими, поэтому надеяться на 100-процентную помощь сегодня уже не стоит.
“Европа старается для таких пациентов. Для того я и занимаюсь этими вопросами, чтобы была государственная программа. Чтобы родители могли выбрать препарат и не ездить за границу просить деньги”, – добавляет Роман Панчишин.
Роман стал одним из инициаторов подписания Меморандума о сотрудничестве со швейцарской фармацевтической компанией Roche (производит “Рисдиплам”) во Львове, Франковске, Ровно и Херсоне. Благодаря Меморандуму около 25 детей уже успешно проходят лечение (препарат предоставляется за счет компании).
Почему Минздрав не реагирует на проблему? Родители детей со СМА едва ли не каждый месяц штурмуют министерство рядом вопросов о лечении “СМАйликов” в Украине, но не получают четких ответов.
В прошлом году и. о. министра здравоохранения Ульяна Супрун отмечала, что таких пациентов слишком много (была названа цифра – около 960 пациентов), а поскольку лечение дорогое, то у министерства просто не хватит денег, чтобы обеспечить их препаратами. Представители фонда “Дети со СМА” неоднократно опровергали эту информацию, называя цифру в 230 пациентов (согласно данным добровольной регистрации). У Минздрава нет своей статистики, а для сверки данных представители министерства даже не обращались в фонд.
“Украинские дети имели шанс принять участие в испытаниях “Спинразы”. Но помешал именно Минздрав. Также была возможность бесплатно лечить 20 детей со СМА первого типа. Для этого было необходимо, чтобы в Минздраве хотя бы начали обсуждать с производителем этот препарат и его перспективу вхождения на украинский рынок. Этого не произошло. Курс бесплатного лечения 20 пациентов был потерян. Так происходит не только со “Спинразой”, – объясняет директор фонда Виталий Матюшенко.
По его словам, в целом в фонде есть дети, которые лечатся всеми тремя препаратами: один пациент получил укол “Золгенсмы”, три-четыре пациента – “Рисдиплам”, один-два испытывали “Спинразу”.
А ваша жизнь точно стоит помощи?
Кульминация. Наконец мы подошли к самой сладкой части нашего арт-хаусного кино, в котором чиновники из Министерства здравоохранения решают, кому стоит давать деньги на лекарства, а кому – нет. Речь идет об одном из основных аргументов, почему государство не может спасти орфанных детей (читать – “почему чиновники не хотят спасать детей“).
“Секретарь Общественного совета при Минздраве Евгений Гончар говорит, что эти средства (на лечение больных СМА, – ред.) не стоит выделять, а лучше направить на первичную медицину, потому что за них можем спасти 15 онкобольных“, – сообщает о результатах своей встречи с Минздравом Роман Панчишин.
Или другой интересный тезис, который исполнительный директор ОО “Ангелы добра” также неоднократно слышал во время диалога с высокопоставленными чиновниками: не стоит тратить средства на лекарства для таких детей, ведь согласно типу более 2 лет они не проживут.
“Я знаю детей, которые в соответствии с типом должны прожить не более 2 лет. Сейчас им уже по 11 лет“,- добавляет Панчишин.
И такие случаи не единичны. В частности, представители Комиссии по назначению лекарственных средств сегодня делают массу предвзятых выводов, отмечая, что тот или иной пациент со СМА не получит выгоды от этих лекарств”, зато есть другие заболевания, тоже дорогостоящие, однако их лечение имеет видимый эффект.
“Для орфанных пациентов есть одна из процедур – прохождение Комиссии по назначению лекарственных средств. Я получил в 2016 году от Министерства письмо-ответ на запрос о создании этой комиссии для нас и финансировании. Ответ содержал краткую выкладку, что есть такая комиссия, она определена таким-то приказом. Однако из-за того, что финансирования нет, нет и комиссии для вас. Откуда начинается вся планировка о нас, если кроме Минздрава никто другой не вправе начать какую-то программу?“, – задается вопросом президент фонда “Дети со СМА” Виталий Матюшенко.
Поэтому имеем Минздрав, который не понимает, что критерии эффективности лечения у обычных пациентов и у орфанных пациентов абсолютно отличны. К примеру, без движения ребенок со СМА может управлять компьютером, вводить текст, а после начала лечения появляется возможность двигать пальцами, кистью руки – для “СМАйликов” это не маленький шаг, а огромный прогресс.
“Наши дети социально-активные, умные. Да, со СМА они потеряли физическую активность, но не умственную. Итак, как мы можем решить, что это лечение не стоит применять, потому что оно дорого? Для нас важно, чтобы ребенок мог самостоятельно есть, дышать (потому что это дополнительное оборудование, расходы)“, – добавляет Матюшенко.
Завеса. Перед нами типичная циничная расстановка приоритетов. Если чиновники думают, что они действуют, как в “боевиках”, где герой должен пожертвовать одной заложницей, чтобы спасти полмира, должны их разочаровать: этого не позволяют реалии демократической страны, Конституция которой провозглашает высшей ценностью здоровье и жизнь гражданина.
“Или мы разграничиваем дорогостоящие расходы для единиц пациентов и говорим, что вы для государства неинтересны и вы груз, и тогда не будет возникать претензий, что государство на нас не обращает внимания, или государство не должно сравнивать одни расходы с другими, а искать пути, как решить проблему”, – говорит Виталий Матюшенко.
Более того, у нас есть закон по обеспечению профилактики и лечения редких (орфанных) заболеваний, в котором говорится, что граждане, страдающие такими заболеваниями, бесперебойно и безвозмездно обеспечиваются необходимыми лекарственными средствами.
Итак, с этим вопросом надо идти в суд, подумаете вы. Но должны вас разочаровать: суд не может обязать органы исполнительной власти действовать в рамках закона.
“Есть большое количество дел и решений судей, которые установили бездействие государства по этому поводу. Родителям остается лишь требовать возбуждения уголовных дел и привлечь к ответственности должностных лиц, которые должны обеспечивать соответствующее финансирование“, – говорит в комментарии 112.ua адвокат Ростислав Кравец.
Так же эфемерна и ответственность за подобные решения чиновников – привлечь к ответственности за подобное их теоретически можно, но вряд ли кара найдет своего нарушителя.
Сдвинемся ли мы с мертвой точки?
Минздрав как центральный орган, который формирует государственную политику в сфере здравоохранения, должен найти орфанных пациентов, посчитать их, создать комиссию для них, рассчитать бюджет. Это инструкция, как наконец сдвинуть с мертвой точки. Единственное, чего в ней не хватает, – решительности и желания со стороны чиновников.
По словам Виталия Матюшенко, фонд “Дети со СМА” не так давно нашел поддержку у нескольких депутатов из Комитета здоровья нации и Комитета финансов, с чьей помощью правки в увеличении финансирования таки дошли до парламента, но снова застряли на столе чиновников.
Какова цена вопроса? Дабы спасти детей и дать шанс на нормальную жизнь, инициаторы обращений говорят о цифре в 1,8 млрд грн, которые ежегодно должны вносить в расчет бюджета (можно обеспечить лечение всех детей со СМА в Украине).
“Эта цифра базировалась на той цене, которая зарегистрирована на сайте Минздрава. Неоднократно мы письменно обращались за определенными согласованиями, по какой цене и механизму мы будем финансировать это заболевание. Цифра могла уменьшиться по крайней мере вдвое при реальном рассмотрении“, – говорит Виталий Матюшенко.
По его словам, на самом деле для Минздрава нет разницы: что 900 млн грн, что 1,8 млрд грн. Инициаторы изменений уже обращались даже за суммой в 25 млн грн/год. Этого бы хватило, чтобы обеспечить дыхательными аппаратами всех украинских детей со СМА. В Минздраве отметили, что это очень большая цифра.
Большую роль в решении вопроса играют сообщения родителей, которые ищут финансовой поддержки для спасения детей в соцсетях. Но, к сожалению, такие сообщения частично вредят другим больным. Чиновники уверены: если средства находят, значит, большой потребности в них нет.
“Мы ставим вопрос о “Спинразе” и “Рисдипламе” с финансированием в 1,4 млрд грн ежегодно для того, чтобы спасти абсолютно всех украинских “СМАйликов”, а в министерстве, глядя на то, как людям удается собрать 2 млн долл., думают, что ситуация в норме. Но так везет единицам“, – объясняет Роман Панчишин.
Да, панацеи от болезни нет. Но есть шанс, и он “лежит” в бумагах на столах чиновников. А пока они переминают его из руки в руку, умирают дети.
Ирина Шостак, 112.UA